Что не так с турнирами суперхайроллеров?

Дорогие турниры с пяти и шестизначными бай-инами давно стали обыденностью. Сегодня хайроллеры проходят чуть ли не каждый месяц. Новостью о том, что кто-то где-то выиграл миллион долларов уже никого не удивишь

С одной стороны, дорогие турниры – это отличный маркетинговый инструмент (огромные выплаты, звёзды на пьедестале почёта), с другой – такие турниры порождают целый ряд проблем. Главные вопросы к суперхайроллерам можно сформулировать так:

Насколько устойчива экономика таких турниров? Что произойдёт с турнирным покером, если она однажды рухнет?

Насколько честны турниры, где все играют в долях друг у друга? А вдруг – это сплошной обман?

Экономика

Формально все турниры хайроллеров открыты для всех желающих. Однако, огромный бай-ин делает их эксклюзивным и элитарным мероприятием.

Принять участие в СХР могут только очень богатые люди и сильнейшие игроки в мире, за которых в свою очередь очень часто платят другие очень богатые люди. Благодаря эксклюзивности турниры хайроллеров превратились в отдельную замкнутую систему, дивный новый мир, обитатели которого с простыми смертными (завсегдатаями обычных серий с главными турнирами по $500, $1 000, $3 000 и $5 000) почти не пересекаются.

На первый взгляд всё в порядке. Включаешь такой турнир, а за столом твои старые знакомые. Все весело общаются друг с другом и при этом не забывают показывать отличный покер, но это только верхушка айсберга. На самом деле замкнутость сообщества регуляров самых дорогих турниров – это путь в никуда.

Потенциальный риск

Одной из движущих сил покерной экономики являются игроки, которые выигрывают на низких лимитах, накапливают достаточно деньжат, чтобы выйти на новый уровень и затем оставить там всё, что они заработали в поте лица. Это повторяется или, по крайней мере, повторялось снова и снова. Некоторым удаётся зацепиться, но большинству приходится возвращаться назад и начинать путь сначала.

Проблема СХР в том, что новые деньги в эту экономику почти не поступают. Единственный источник — это богатые бизнесмены с очень большим эго. Они безумно любят покер и хотят играть только с лучшими из лучших. Финансовые потери их особо не беспокоят.

Таким образом, деньги находятся в замкнутой системе и просто крутятся между сильнейшими игроками, которые ко всему прочему продают и обмениваются долями, а иногда даже просто имеют общий банкролл.

Обычный игрок, завсегдатай рядовых турниров за $1 000, может накопить достаточно большой банкролл, чтобы играть турнира за $3 000 и $5 000, а вот сделать скачок между обычными турнирами ($5 000-) и хайроллерами $25 000+, гораздо сложнее. На такой шаг решаются только самые талантливые или отчаянные профессионалы.

Как правило, новые лица, которые появляются в дорогих турнирах, выступают от беккеров, а заручиться поддержкой инвесторов, по крайней мере тех, которые понимают, что к чему, могут только очень сильные игроки.

Hit and Run

А что будет, если игрок поймает волну, выиграет парочку турниров и решит оставить покер? Ответ прост: экономику высоких лимитов ждёт рецессия. Новых денег, чтобы восполнить эту потерю просто не хватит.

Представьте, что бы было, если бы Федор Хольц действительно ушёл бы из покера и забрал с собой, скажем, десять миллионов долларов? Представьте, что бы было, если бы нашёлся герой, который выступал бы ещё лучше Федора и играл бы полностью от себя.

Вспомните историю Энди Била. Если бы он победил «Корпорацию», группу профессиональных игроков, которым пришлось объединить банкроллы, чтобы играть на ставках, которые были интересны безумному банкиру, из индустрии были бы безвозвратно выкачаны больше двадцати миллионов долларов.

С турнирами хайроллеров может случить нечто подобное. Однажды дорогой турнир выиграет какой-нибудь случайный любитель и уйдёт на покой со всеми деньгами топ-игроков. Любители выигрывают дорогие турниры довольно редко, но такое случается:

• Пол Фуа, «Aspinalls £100,000 SHR Final» в Лондоне (£1 000 000)
• Стенли Чой, «Macau High Stakes Challenge» ($6 400 000)
• Леон Цукерник, занял четвёртое место в «Суперкубке» ($1 800 000) и выиграл суперхайроллер в Праге ($750 000).

К счастью, эти ребята, по-прежнему, в строю и покер пока оставлять не собираются.

Иллюзия денег

Ещё одна проблема СХР кроется в том, что деньги, которые достаются победителям, не совсем реальны.

Затяжной даунсвинг в таких дорогих турнирах может очень больно ударить по финансовому состоянию даже самого успешного игрока. Поскольку турниры хайроллеров, это уже давно не единичное событие, неудачный год (десять-двадцать турниров) может обернуться семи или даже восьмизначной потерей. Поэтому, почти все участники дорогих турниров продают доли, меняются процентами и заключают открытые и теневые сделки за финальными столами. В теории игроки борются за миллионы, но на практике суммы, которые стоят на кону гораздо меньше. Игроков, которые играют хотя бы на 50% от себя, можно перечесть по пальцам. Одной руки.

Теория заговора

Отрицать, что все играют в долях друг у друга нет никакого смысла. Как следствие, возникает угроза сговора и софтплея*.

Иногда, когда близкие друзья или родственники оказываются за одним столом, они стараются не играть раздач друг с другом.

 «Это очень маленькие турниры, поэтому иногда могут сформироваться столы, где три или четыре игрока играют в долях друг у друга. Если это случается на баббле, можно без особого труда протащить друзей в призы. Необязательно делать что-то по-настоящему грязное, достаточно просто играть пассивно, осторожно, время от времени дарить друг другу блайнды и избегать дисперсионных выставлений», — пишут в обсуждении теме обсуждения СХР на Redit.

Когда речь идёт о больших деньгах, лучше быть немного параноиком.